да в нем была очень холодная, Саша облился и стал носить ведрами воду на бугор.

А Раиса все не рожает; жара невыносимая, воды у нее отошли, а родов нет. Она тогда никого не предупредила о том, что когда у нее воды отходят, то потом роды долго не наступают, — примерно в течение шести часов; и о том, что во время родов у нее отключается сознание.

А в это время вокруг бугра все деревенские люди стали кучками собираться, спрашивают друг у друга: «Кого же она родит?» Кто-то позвонил председателю Ореховки, а он позвонил в район, — и сразу же вызвали с Ореховки машину скорой помощи. А из Лутугина приехала другая машина скорой помощи и милиция. Начались раздоры. Говорят: «Порфирий Корнеевич, поедем в Лутугино, разберемся с этиим вопросом. А женщины пусть останутся здесь». Взяли Учителя и Сашу, засветили у него фотопленку, бросили все это в мотоцикл, сели в машину и уехали. А местные женщины стерегли мотоцикл допоздна.

Роженицу посадили в «скорую помощь», а Тамару и Римму Григорьевну посадили в милицейскую машину, — т. е. разъединили их, — и повезли в Ворошиловград в экспериментальную клинику. Приехали туда, и этих двух женщин оставили одних. Вся больница была взбудоражена приездом этой роженицы: всем хотелось знать, чем все это кончится. И вдруг выскочила медсестра и сказала своей сотруднице: «Родился мальчик!» Римма и Тамара это ясно слышали. Потом вышел врач и сказал этим двум женщинам: «Скажите своему восьмимиллионному народу, — все свершилось!», женщины отправились на хутор Кондрючий. В это время Учителя и Сашу привезли в Лутугинское отделение милиции. У Учителя не оказалось документов, а у Сашки были все документы, — и партбилет тоже. Они проверили его документы и проводили его, а Учителя заперли на замок и продержали так сутки. Наутро Его выпустили из милиции. Он протер Свои глаза руками и сказал: «как Я крепко спал!»

(Свидетельство Петра Матлаева).