ла одна: помешать Гитлеру. Я был не на стороне Потсдамского соглашения. Мое одно есть решение: с врага сделать любимого друга. Я такого не хотел, чтобы с боями это делалось. Я хотел договоренности, чтобы Сталин и Гитлер согласились и примирились, — вот это надо сделать с воюющими сторонами. Надо человека обозленного умело просить и умолять и договориться между собою этого в Природе не делать. А мы без этого вооружения, без этого дела жить не сможем: ценная мысль сегодня мыслит, а завтра делает. Но вожаки народов не хотели никто уважить друг друга.
27. Им пришла такая чара, как и всем: умер Рузвельт, умер Сталин, вслед пошел Черчиль. И так они не добились своей славы, которую делали. А Паршек был, Паршек есть и будет со своим.
28. Где в то время стояли ученые и что они сделали с фашизмом? — людей совсем невиновных послали в разведку.
29. А когда люди от меня потребовали, чтобы я поехал в Москву к Сталину, предложил такого мира — я не доехал до вокзала Казанского, как меня начальник милиции Литви«енко определил в институт им. Сербского.
30. А там академик Введенский, — я был к нему близок, сказал, что надо внести предложение за мир. Я приехал в Москву не лечиться и не испытываться кем-то, а лично говорить со Сталиным по части мира.
31. Меня Введенский Николай Николаевич в институте им. Сербского проявил за мою небывалую способность. Я сознательно перед ним свое тело, как закаленное, держал.
32. Меня, как ходящего по снегу босиком и по такому холоду, в нетопленных палатках держали. Я у него терпел без всякой самозащитной рубашки. А вы знаете, как холодно живому телу?
33. Я за то, что ходил по снегу и по морозу, по холоду в трусах, я не боялся ни с кем встречаться. Меня учила обстановка — я учился писать, а самое главное, за правду.
34. Меня народ попросил, чтобы я поехал в Москву и обратился к Сталину — ему, как вождю и гению всего народа, мне было поручено народом сказать про военное такое тяжелое время.
35. Надо было так сделать между двумя сторонами: позвать врага — и тот силен, и другой не отступает. А у меня родилась на это мудрость помочь обеим сторонам.
36. Если бы ко мне обе стороны обратились — для меня надо просить, когда упросит меня какая-либо сторона — та выигрывает.