люра, а Махно все время старался мешать всем — его дело защищать мужика, украинца.
13. По пути в Харьков мы узнали, что наши повстанцы захватили Лутугино и соединились с регулярными войсками, чем были очень недовольны казаки, — они дрались не на жизнь, а на смерть.
14. Вернулись мы в наше село, которое уже было освобождено от казаков большевиками. В селе, как и повсюду, никто ничем не занимался. Из нашего села собралось несколько стариков и в Щетовских балках начали раскапывать шахту, чтобы приобрести для себя топку. А мы, молодые мужчины, целыми днями разведывали, где что находится у казаков, чтобы все, что попадется на пути, уничтожить.' Мы взрывали мосты, железную дорогу, склады — работали, кто как мог.
15. Однажды через наше село очень низко пролетел самолет и сел где-то недалеко от шахты, которую наши отцы раскапывали. Приходят летчики к ним в землянку, где они отдыхали после работы и спрашивают, где они находятся? Иван Егорович Слесарев им ответил: «Вы находитесь в плену; это Украина, а ваш фронт на Дону». Они отделили моего отца и Степу Кобзина охранять самолет, а Иван Слесарев послал Аксена за нами, чтобы мы приехали спалить этот самолет.
16. Так мы и сделали с товарищем Иваном: приехали на паре лошадок с винтовками; постреляли по самолету в бензобак, разбили — бензин полился, и мы запалили его спичкой. Самолет загорелся как свеча.
17. Казацкие летчики ехали к самолету со станции Щетово на волах в надежде забрать его волами, но не успели. Им ничего не оставалось, как потребовать — и сотня казаков выехала в наше село. В семье у нас узнали, что случилось с самолетом, и знали о том, что казаки непременно приедут искать виновного. Моей бедной матери и моей жене пришлось много пережить из-за этого; и как раз жена моя вот-вот должна была родить младенца.
18. Мы все, как один, не явились в свое село, а старики собрались в один дом и ждали, что за ними приедут и заберут их, и какая кара ждет их — не известно.
19. Казаки приехали в село днем, окружили нашу хату и стали искать виновного — сторожа самолета, им был назначен мой отец. Утром прискакала сотня казаков, у них были записаны моя фамилия и Кобзин; бросились в хату с
