века, чтобы он жил хорошо, нужно заслужить внимание, огородить себя счастьем.
19. Почему же меня с начала поступления в эту больницу не побеспокоила никакая психика? И не повлияла атмосфера для меня? Больница есть закон, которому нужна служить и верить, что он мне поможет. Так оно и получилось, что я в процессе своей жизни сам себя воспитал в духе вежливости.
20. Артемов изучал меня своими силами, сейчас они меня испытывают в моем методе. Он даже слова не сказал за мою болезнь такую, тут-то я сказал: — нужно еще больше добиваться и сильным быть своим телом, чтобы не попадать, как есть лежат здесь бессрочно, — это же мука человеческой жизни! — быть утомленным, а не пробужденным, чтобы никогда не болеть.
21. Никто из людей не собирался жить плохо, а все старались только хорошо жить и ловко. Поэтому они надеялись на «авось» — без всякой предупредительной вещи, с которой нужно над собой работать. Мы не работаем, не ухаживаем, а заставляем сами себя постепенно отмирать путем одной хвалы.
22. Если бы все побывали там, где я лежал без всякой болезни, а только за то, что меня поймали в степи. За то я пошел на это, чтобы у нас наш закон Природы изменился, чтобы наша Природа не была такая, а полегче держала наших людей в условиях.
23. Я не побоялся сюда попасть, где люди все сумашедшие; я этого не скажу — все люди здесь богатые, наказанные Природой; они для нас есть первый источник, от которого не нужно никому отворачиваться. Когда я стал возле них вращаться, они меня признали тоже, посчитали: между ними есть Христос. Я этого не хотел, чтобы на меня слова говорили, но моя способность была такая подойти к больному и у него спросить как он здесь поживает. Он не хочет здесь лежать в этой вечно умирающей койке.
24. Меня сюда привезла милиция, а раз милиция, pas блюститель привез, то для врачей это уже закон. Ну, меня пусть милиция привезла, я заработал перед ними, а ведь есть такие люди, которых привезли свои близкие родные. К ним равнодушно отнесся персонал, подошел я к человеку тому, кто все время лежит, не встает; молчит — он на всех нас обиду имеет — отказался со мной разговаривать. Нет,