большую птицу — индюшку; пошли втроем: Мартиян, Иван и я. Я, как инициатор, полез за птицей, Мартиян светил, а Иван с камнем в руках сторожил шорох под дверями. При несли мы индюшку к Гавру Полехину, сварили да с выпивочкой и прикончили. K великому Христову посту мы много грехов накопили и пошли к священнику раскаиваться; и про индюшку все подробно рассказали, за что он наказал нас — каждому по три тысячи земных поклонов. На этом, однако, не успокоился наш батюшка и огласил всему народу за наши безобразия.
4. Люди стали поднимать ропот, и народ настаивал выслать меня из деревни, — вот тут-то я и задумался: к чему приведет меня такая жизнь. После смерти дедушки мы с дядей Федей жили вместе, но из-за ссоры в семье разделились: нашей семье досталась землянка с садом. Из этой землянки мы построили дом под черепицу, где мы и жили. Видя мое состояние и настроение всего села, сосед Федька предложил мне идти с ним работать к пану. Мать моя не возражала, ибо жили мы впроголодь, и мне как старшему из детей на физическую работу пришлось идти очень рано.
5. В четырнадцать лет я пошел в наймы приходилось исполнять тяжелые непосильные работы, и все же я был рад этой копеечной оплате за тяжелый труд: дома даже одеться было не во что, и мать моя одела на меня свою последнюю рваную кофту и старые штиблеты, а на голову надела старую дедушкину шапку, — и в таком наряде отправили меня на панскую работу. Работали по четырнадцать часов и по шестнадцать, на своих харчах. Для ночлега Картушанский пан Лебедев отделил нам, как бедным батракам, сарай, который был настолько ветхий, — на нем не было даже крыши, ни пола; только одни крысиные да мышиные норы. В таких условиях держал нас пан. Только в субботу мы имели право пойти домой, принести на целую неделю какойнибудь ячневый кусок хлеба. Ходили пешком туда и обратно по 15 верст, чтобы в понедельник быть у пана на работе, после которой не чувствуешь ни рук, ни ног.
6. Через две недели работы у пана я получил первую получку, и мои товарищи стали требовать с меня магарыч. Некоторые стали меня защищать: за что, мол, обижаете мальчишку; он наш, бедного шахтера сын. Но и это не помогло, пришлось купить бутылку водки за двадцать четыре копейки.
Наступали холода, время было осеннее и в сарае жить
