же купаем холодной водой и она у нас растет крепкая. Когда Учитель приезжал в Москву, то я всегда Его приглашала к себе в гости. Мои соседи по подъезду знали как я мучилась раньше, а теперь поправилась — и они тоже относились к Нему с большим уважением. Это все очень полезно делать каждому человеку, живущему на белом свете».
(Свидетельство Нины Дмитриевны Ананьевой, Москва, Знаменская улица, 53—4).
12. Анна Петровна Тришина она из такой армии взята не хуже и не лучше от Нины Дмитриевны. В Нине — враг внешней стороны, а в Анне Петровне — враг внутренней стороны: изрезана, желчный пузырь вырезан, она не пригодна к жизни. Это делает все Природа. Я этим болею очень крепко. Сама Природа не пускает, не дает ходу. Она говорит: «Ты сделал все для того, чтобы быть высоким Лицом, Его явлением». Она так сказала: «Ты есть Бог через дело твое. Ты в Природе нашел для всех живущих на белом свете средства, нужные им для ихнего личного здоровия».
«В 1978 году мы все держали большое терпение: Учитель, Валя, я и еще кто-то. Учитель и Валентина держали больше всех. А я мало, я сорвалась. Я держала уже 25 дней, когда это случилось. Последние несколько дней Учитель в воскресенье и в четверг давал по полчашки простокваши. Мы каждый день ходили на став купаться, это километра два от хутора. Купались вместе с Учителем. И вот, поплыли мы через этот став: мужчины-москвичи — и я за ними поплыла. А Коля-мясник го ворит мне: «Ты, Петровна, не дури — иди по бе-
регу обратно». А я ему отвечаю: «Ну да! Пойду я ноги колоть по этой гальке». И поплыла с ними обратно. А сила была у меня тогда большая, об меня Валентина грелась — я как огнем горела. И Учитель радовался мною очень. И тут я плыву: как же, я — герой! Вылезаю на берег, где Учитель был и кричу Ему: «Вот, дорогой Учитель, какая у меня сила! Став переплыла туда и обратно». А Он мне говорит: — кто тебя за язык тянул?! Поругал Он меня. Пришли мы домой, у меня левую ногу дергает. Я молчу, Ему ничего не говорю. Назавтра Он мне говорит: — начинай ку-