ют как больного человека; они меня окружили политическим режимом. Мне маленечкая есть льгота в режиме, я с врачами в дружбе, но в тюрьме есть экспертиза — она находится в Одессе, при институте есть изолятор № 14.
11. Я туда конвоировался через Одесскую тюрьму, где меня побрили, постригли и передали меня на переделку к заведующей этого изолятора, врачу Алле Павловне Криницкой.
12. Она в своей больнице продержала меня 35 дней как здорового человека со своим умным персоналом. Через мою родившуюся истину на мне я чуть не плакал со своими бодрыми слезами, когда меня принимала Алла Павловна.
13. Я Алле Павловне говорю, как заведующей 14-м отделением совсем не гражданской больницы, отдельно окружено милицией и не допускается никто, кроме самого профессора — он же директор института. Мне приходилось через Аллу Павловну с ним встречаться, и я им обоим говорил про свою Идею: что она не вредная в народе, а полезная, но не для медицины, ни для психиатрии.
14. Даже задавал вопрос Алле Павловне при обходе: почему Суворова называли самородком? Она меня внимательно слушала и ответила: «За закалку. Он сам закалялся и закалял солдат и всегда побеждал в этом деле».
15. Я ей говорю: — как же вы меня за мое все имеющееся на мне развитие считаете? Сама она не добрала — ошиблась. Я ей простил.
16. Сам профессор приходил лично для этого испытания — разговаривал со мною. Я же не отказался от вывода Аллы Павловны, которая меня одна из всех прижала и сказала, что я — здоровый человек. Я этим словам не знал как был рад, я и не был больной!
17. Алле Павловне хотелось мою личность осудить сделать меня фокусником, тунеядцем. Она меня одела, она меня обула, она всех опровергла, сказала: «Их определение неправильное — правильное мое». А закалку мою выбросила. Она говорит: «Я посылаю на суд здорового человека, и пусть он доказывает на суде: то ли он закален, то ли нет». Психиатры Одесской тюрьмы создали нелегальное дело в людях против Бога, и Бог 115-ю статью по закону Украинскому подписал в лице адвоката. Следователь сказал: «Доказывай суду — твое будет право».
18. Поделать перед ложью ничего не поделаешь, а с нею надо бороться. Надо описать так, чтобы люди поняли, за что