Глава 4

ЛЮДСКАЯ ДОРОГА (1910—1914) СЛОВО УЧИТЕЛЯ

1.  Отец работал на шахте, а мне за него с дядей Федей приходилось работать в степи. Землю брали у пана за другим селом; весной рано-рано поднимал меня дядя в поле, так что спать не приходилось, — а как хотелось спать! Ведь в моем возрасте дети все еще спали в такую рань.

Как и всегда, дядя сеял зерно, а я водил волов и лошадь; до восхода солнца я собирал полевой чеснок и грибы свинушки, дома и этому будут рады. Степь здесь никакими особенностями не отличалась: как и везде, здесь разные степные растения, цветочки — земля да батраки, гнущие свои спины на панской земле. Недалеко была железная дорога, и я впервые в жизни увидел поезд с разными вагонами и в первый раз услышал свисток паровоза.

2.  Себя я был вправе считать взрослым, раз подменял в доме по хозяйству старого, — и по вечерам выходил на вечеринки, где собирались мальчики и девочки, а Авраам на своей балалайке разыгрывал песни и танцы; к танцам я не был приспособлен, хотя мне хотелось потанцевать, но у меня не было таланта. Тут я встретил товарища по детству Ивана Алексеевича; как друзья мы пожали друг другу руки и договорились быть на все село героями такими, каких еще в жизни не было. Бедного мы никогда не трогали, но зато богатому от нас доставалось.

3.  Знали мы, что красть — великий грех, но продолжали заниматься баловством: забирались в погреб к судье; выпили молоко, поели сметану, а кувшины поставили на дорогу, — пусть нас, мол, похвалят люди за наше умение. Проделки делали всей компанией, а отвечать нам пришлось двоим.

В другой раз у священника решили украсть красивую и