в рукомойнике. Я попросил разрешения у санитара этого сделать; он видел меня не таким, как есть другие. Я искупался и до завтрака ходил — гулял по коридору, разговаривал с больными.
11. У них меж собой есть все собранное правительство начинай от Сталина, Ворошилов, Буденный и Бубнов.
12. Больные себя не признают больными, они все наповал себя считают здоровыми. В 10 часов утра обход врачей будет, на мою просьбу они обратили внимание, чтобы поднять меня наверх — в спокойное отделение.
13. Я в буйном отделении три денечка побыл, а потом мою просьбу удовлетворили. Я лежал в той палате, где лежал Гоголь. Я смотрел на это как на какую-то игрушку.
14. Ко мне прикрепили врача в бородке, он сам себя называл Александр Иванович. Мое тело было неизвестным. Москва всех героев записала в историю знатных людей они капризно отнеслись к человеческой жизни.
15. Разве мне не следует быть на этом съезде? А сейчас я нахожусь в такой больнице, куда конвеером приходят и выбывают больные.
16. Я строю на себе эволюцию. Для меня нет никакого страха, чтобы чего-то бояться или чего-либо потерять. Я по этой дороге сам любительски пошел.
17. А сейчас перед нами стоит большая задача: самого себя перестроить на вновь представленную дорогу, приходится идти. Я это сам изобрал и пошел по той дороге, по которой требовалось идти.
18. Сейчас я попал за свое все к психиатрам-врачам, кто меня в свои лапы ухватил и думают, что я ненормален. Это их ошибка. Я ведь у них неизвестный первый человек,, кто лежит под их наблюдением.
19. Я держусь этих условий для того, чтобы понять того человека, кто хочет изучить меня. Я жду утра время — того часа, в ком начнутся открываться все действия на человеке.
20. Он же встал, он же замыслил для того, чтобы в этом дне зажить: его дело — раскрыть глаза и посмотреть в окошко, что там делается на дворе: снег лежит с большим холодным морозом.
21. Про холод знают все в Природе существа, оно заставило только меня с этим холодом согласиться и с ним на одном уровне жить. Я не зверь, не птица — но ума развития