денского — институт им. Сербского. А потом за мою сеянную пользу на народе меня Министерство Госбезопасности положило в в 1951 году в Ленинградскую больницу. Оттуда отправили в Казанскую, а из Казанской — в Чистополь, а из Чистополя — в Казань. Я там за свою закалку-тренировку был три года 10 месяцев. Потом меня с моей идеею выпустили. Я им оставил архив за закалку-тренировку, но они как считали меня психически ненормальным, так и осталась на мне эта болезнь. А вы соизволили меня в этом деле прокритиковать в своем журнале. Я этому не верю и сейчас кричу на весь белый свет, что это моя работа, мой труд, идея. Ни при чем тут буду я, если с этого всего появилась у меня польза. Я стал ее сеять и меня за это стали одаривать. Я этому не верю, лишь прошу о том, чтобы я вложил вклад в науку. Никто нам не поможет, если мы не возьмемся сами только за этот поступок Мой: от любой болезни избавимся. Зачем же вы ко Мне этих женщин примазали? Я этого не думал, что получилось — что Мне дарственная копейка помогла — Я стал жить культурно. Вы же Мне помогите не остановить мое учение — обнародуйте Меня. Я должен опуститься в воду и в воде прогрессировать. Этого мало, что я закалился — надо больше работать над собою. А сейчас Министерством здравоохранения приглашаются те, кто купается в холодной воде и кто ходит раздевшись зимой — тот зарегистрируется. А что же я теперь не имею права на это, чтобы закаляться тренировочно? Если вы Мою идею задавите — не дадите прогресса, то вам Природа укоротит время жизни — вы со своим развитием не получите прибыли. Природа заступится за истину, а она — на Мне, это закалка-тренировка: Я хожу в трусиках, так что же плохого Я делаю?! Теперь Моя задача — передать молодежи. Я передам, только помогите лишь в этом деле закалиться.

(1958 года, 16 марта, Иванов.).

5. Все ваше застынет и не будет двигаться с места: ни атомная энергия, ни водородная — а живая, природная она всех остановит и повернет к одному человеку своими силами для того, чтобы смотреть на одного всем людям челове-