ской тюрьме и стали требовать выпустить Учителя. Народу собралось — уйма. Люди говорят вокруг: «Кого это так встречают? Мы живем здесь 30 лет и никогда столько людей не видели». Около двух тысяч было человек. А в тюрьме работала одна женщина, она обеды раздавала. Учитель передал с ней записку нам с тетей Пашей в общежитие, где Он сказал, когда начальник тюрьмы выйдет — станьте на колени и просите, чтобы он Меня выпустил. И так и было: когда начальник вышел, то мы, все как один, опустились на колени — у начальника даже слезы потекли. Он говорит: «Мы Его не держим, Его держат другие органы, а не мы». А иностранцы фотографировали весь народ в это время. И тут выехала конница из-за стены столько народу было! Окружили всех и нас троих взяли: меня, Марию Матвеевну и Ульяну Федоровну — маму. Привели нас в милицию и спрашивают у нас: «Кто людей собрал?» Мы говорим: «Они сами собрались, узнали что Он там и требуют, чтобы Его освободили. Его ни за что держат там>. И нас продержали до 12 часов ночи. Сначала обещали выпустить Учителя, но потом сказали, что нет — не отпустят. И нас выпустили, мы пошли домой. А потом из Таганки Его прямо в Ленинград отправили, а из Ленинграда в Чистополь, а потом уже в Казань — на выход домой. Я писала в Министерство, там тогда был Доставалов; он мне пишет, что ваш отчим Иванов П. К. будет проверен особой комиссией б июня 1954 года. У меня эта бумажка есть. И Его освободили из Казани. Папа телеграмму дал, пишет, что освободили давно, только врачи держали. Ему об этом медсестра сказала: «Вас давно освободили, что же Вы не уезжаете?» Тогда Учитель стал просить, говорить им: — что же вы? Администрация меня освободила, а вы меня держите. И Его отпустили».
(Свидетельство Татьяны Петровны Антоновой,приемной дочери Учителя — москвичка).
4. Мы одно время будем наказанные тем человеком, кому будет доверие от Природы сделанное. Уже частичные действия произошли в быте.
5. Сажал меня в 1952 году Сталин, Берия. Они меня за-